Пекин, Центр исполнительского искусства, Ваньфудзин, Цяньмэнь
Последний день в Пекине был посвящен знаменитым китайским рынкам: Жемчужному, Нефритовому, Шелковому, Яшоу, а также многоэтажному рынку шуб под двусмысленным названием Ябалоу. Вечером – посещение китайской оперы, после оперы - на вокзал.
На Ябалоу я купила шубу, на втором рынке (кажется, Яшоу) – джинсы. Покупка произошла против моей воли и с элементами экстрима. Шла я меж торговых павильонов, никого не трогала, глазела по сторонам. Выскочила мелкая такая китаяночка, и ну виться вокруг меня, и в свой джинсовый павильон меня и завлекла. Сначала по-французски со мной, потом по-немецки. Разобравшись, на русский перешла – в общем, полиглотка. Джинсы подбирает. Я: Хау мач? Она: да ты мерь, мерь. Ладно, залезла я в джинсы, все подходит, мой размер. Так сколько, в конце концов? – и тут она называет какую-то несуразную сумму, типа тысяча юаней.
Я снимаю штаны, отдаю ей. Она: - Твоя цена? Я, чтобы отвязаться, говорю: 20 долларов. Китаяночка выдает негодующие китайские звуки. Я выхожу из павильона и иду прочь. Она цепляется за мой локоть, повисает на нем, скользит ногами по полу, что-то кричит. Ей-богу, я струхнула. Наших – никого. Из других павильонов китайцы на крики высовываются, типа, кто там наших обижает. Наконец, она кричит: Ок, 20 долларов.
Даю я ей деньги, она мне – джинсы и, глядя в глаза, отчетливо произносит: - Хулиганка!
Получив представление о торговом Пекине по двум первым рынкам, мы решили провести остаток дня в более приятных местах. Леня, кажется, уже махнул на нас рукой и безропотно написал иероглиф, обозначающий пекинскую оперу, куда мы должны были прибыть к концу представления, чтобы со всей группой отправиться на вокзал. Мы ему объяснили, что на рынок можем сходить и дома, а в Китае хотим познакомиться с многовековой культурой страны и ехали сюда конкретно за этим. Леня покивал и даже что-то вяло посоветовал насчет того, что можно посмотреть. «Такси возьмите вечером, на поезд не опоздайте», - напутствовал он, и мы расстались.
На метро добрались до Тяньаньмень и пешком – до озера, в центре которого плавала серебристая полусфера - Национальный Центр исполнительного искусства.
Это своеобразное здание – яркий образец стиля хай-тек - было построено в 2007 году по проекту французского архитектора Поля Эндрю. Внутри – три больших зала: Концертный, Театральный и Дом Оперы. Попасть туда можно не только во время концертов, но и в дневное время по входному билету, поскольку интерьеры этого здания не менее впечатляющи, чем экстерьер. В них есть четкий ритм, пульс, энергия и необычайная выверенность каждого ракурса.
Внутрь здания ведет подводный длинный переход с прозрачным потолком. День был ветреный, поэтому на потолке отчетливо была видна рябь от мелких волн.
Вдоль перехода выстроились экстравагантные скульптурные группы, каждая символизировала определенный вид искусства.
Посетителей было немного. Мы облазили все этажи, заглянули, куда могли. К сожалению, залы были закрыты.
Дальше наш путь лежал на улицу Ванфуцзин, этакий пекинский арбат. По карте – всего одна остановка на метро, но мы знали, в какое расстояние может вылиться одна остановка, поэтому не колеблясь воспользовались метро. В Пекине надо пользоваться попутным транспортом при каждой возможности.
Выход из метро – прямо в торговый центр. Там же, в одном из кафе, мы пообедали.
Наконец, выходим на широкие просторы Ванфуцзин. Мда, если это арбат, то с истинно китайским размахом: широкий, с высокими домами по сторонам. Гуляющие равномерно размазаны по большой территории, и не возникает ощущения толкучки. Конец улицы растворяется в смоге, и улица кажется бесконечной. В воздухе витает атмосфера праздности.
Однако вот и толкучка – сворачиваем налево и за воротами обнаруживаем рынок Дунхуамень, или Улицу Перекусов. Здесь представлен полный ассортимент местных деликатесов, от вполне безобидных до экстремальных, типа шашлыков из скорпионов, тараканов и прочих насекомых. Вокруг экзотики толкутся, но покупающих я не видела. Охотно берут другие «шашлыки» - например, клубничные, очень распространенные в Пекине. Нанизанные на палочку ягоды опускают в расплавленный сахар и тут же вынимают. Ягоды оказываются под тонким прозрачным чехлом.
Я же соблазнилась на другую китайскую сладость, которая оказалась малосъедобной и вообще рассыпающейся в руках – из рисовой муки. Выкинула.
Погуляли, представление получили. И опять – на Тяньаньмень. Как-то она уже поднадоела. Но к югу от нее начинается улица Цяньмень, по которой мы намеревались дойти до пекинской оперы.
Начинающиеся сумерки, легкий туман, на Тяньаньмень – безлюдно. Похоже, все китайцы ушли на Ванфуцзин.
Передние, или Главные Солнечные Ворота ограничивают площадь Тяньаньмень с юга и расположены на главной оси города (север-юг). Некогда входили в состав городской стены и являлись главными воротами старого города.
Бывший центральный железнодорожный вокзал, ныне - музей
Нищий музыкант
Башня Лучников стоит напротив Передних Ворот и фактически является началом улицы Цяньмень.
Цяньмень, пожалуй, мне понравилась больше всех других пекинских улиц. Нарядная, оживленная, с изысканными фонарями и скульптурами, широкая, как Ванфуцзин, но дома по бокам – невысокие, разнообразные и симпатичные. Улица пешеходная, и, хотя по ней проложены трамвайные пути, никаких трамваев нам не встретилось.
Шли мы так, шли, меж тем совсем стемнело, и стали мы слегка беспокоиться: а где там наша пекинская опера с нашими согруппниками. Цяньмень, наконец, закончилась, и мы вышли на широкий проспект, на другую сторону которого перебрались по узкому высокому мостику.
Попытки поймать такси ни к чему не приводили. Редким встречным мы показывали нарисованный Лёней иероглиф, и нас направляли, но как-то невнятно и иногда противоречиво. Неожиданно на темной аллее мелькнула куртка нашего гида (он шел с девушкой), я его радостно схватила, и он уже на своем худо-бедном русском языке объяснил, где собирается группа.
В фойе большого здания уже томились в ожидании некоторые члены нашей компании, не пошедшие на оперу. Мы к ним присоединились. В центре холла на рояле играла женщина.
Опера закончилась, помещение заполнилось выходящими из концертного зала слушателями. Большого восторга на их лицах я не заметила. Все же пекинская опера – вещь специфическая и непривычна для нашего восприятия.
Привезли нас на вокзал. По описаниям я представляла себе нечто ужасное, но все было пристойно. В зале ожидания – пустынно и тихо, на перроне – тоже.
Погрузились в поезд. Купе похожи на купе в наших поездах. В группе было 16 человек – как раз на 4 купе.
Мы простились с Лёней и отправились в Лоян.