Экскурсия в Израиль из Шарм-эль-Шейха
Двухдневная экскурсия в Израиль (Иерусалим – Вифлеем – Мертвое море) и Иорданию (Акаба – Петра) стоила 300$ с человека.
Из отеля нас забрали почти сразу после ужина, около 8-ми часов вечера. Прибыл небольшой автобусик чуть побольше маршрутки, и в полной темноте мы отправились на север. По дороге заехали еще в несколько отелей, пару туристов забрали в Дахабе, а последний человек из нашей группы подсел почти перед самой Табой.
В Табе были около полуночи.
Таба – приграничный городок, даже не городок, а разбросанные по побережью отели, крайние из которых, Хилтон и Мовенпик, находятся в шаговой доступности от границы, и для их постояльцев существуют облегченные правила пересечения границы. Как правило, курорт Табу целенаправленно выбирают те, кто хочет иметь быстрый и, возможно, неоднократный доступ в Израиль и Иорданию.
На каждом этапе прохождения границы у нас были свои сопровождающие, которые передавали группу от одного к другому. Каждому раздали липучие этикетки, которые мы на себя прилепили: кто на кожу, кто на одежду. По этим «опознавательным знакам» нас потом узнавали по другую сторону границы и направляли в соответствующие автобусы.
Очередь на границе была небольшая, перед нами был всего один автобус. Из Египта мы вышли быстро и столпились перед израильской «проходной». Строгие израильские девушки пропускали медленно. Простояли мы там около часа.
Наконец все собрались в автобусе – уже большом, человек на 50. К нашему приходу он уже был почти заполнен «пешеходами» из Табы.
Около часа ночи тронулись в путь. Проехали яркий ночной Эйлат и взяли курс на север.
Разбудили нас в пять утра. «Просыпайтесь, - произнес в микрофон мужской голос, - вы уже в Иерусалиме. Я – ваш гид Игорь».
Проснулись. За окном – темень. Игорь меж тем деловито и затвержено, как поставленный на рельсы поезд, сыпал ценами: сколько стоит записка за живых, сколько за мертвых, за сорокоуст, за свечи. Он сообщил, что главная цель и вожделенное желание прибывающих в Иерусалим – заказать молебен, написать записки и вообще оставить на Святой земле как можно больше денег. Эту мысль он методично вдалбливал в наши головы на протяжении всего нашего – весьма, впрочем, недолгого - общения.
Наконец автобус остановился, и мы вывалились на темную улицу. Боже, как холодно! Почему-то мне даже в голову не приходило, что погода в Иерусалиме может так сильно отличаться от погоды в Шарме. Накрапывал неприятный дождь. Из темноты проступала длинная высокая стена из белого камня – стена Сулеймана, построенная в 16 веке османским правителем Сулейманом.
По безлюдным темным улицам Иерусалима мы двинулись к Храму Гроба Господня. Я с интересом озиралась по сторонам. Дома сложены из больших белых камней, улицы узкие, по стенам вьются многочисленные кабели. Длинные крытые коридоры с закрытыми лавками.
Вошли в пустынный, полутемный Храм Гроба Господня.
Храм был построен на скале, где предположительно распяли Христа. Место это нашла мать византийского императора Константина, святая Елена, которая внесла большой вклад в, так сказать, материализацию святынь, привязке значимых для христианства событий к конкретному месту и возведению на этих местах культовых сооружений. Впоследствии возникали другие предположения о месте распятия, и для некоторых конфессий Голгофа находится в другом месте.
Почти сразу у входа – мраморная плита миропомазания, на которую был уложен снятый с креста Иисус. От плиты исходит ясно ощущаемый приятный запах.
Самое выделяющееся и значимое место храма – круглая ротонда с высоким куполом, в центре которого стоит Кувуклия, узкая высокая часовня, построенная над пещерой, где был установлен гроб с телом Христа - то место, где произошло чудо Воскресения. Во время пасхи именно здесь собираются верующие в ожидании сошествия благодатного огня.
Группа выстроилась в очередь в Кувуклию – за свечами, опаленными благодатным огнем.
Я обошла гулкий пустынный храм. Какое необычное здание! Такая странная организация пространства: переходы, спуски, подъемы, часовни, приделы, пристройки. Смесь разных религий, древнего и современного, разноголосица и попытка втиснуться, пристроиться. Храм поделен между шестью конфессиями, у каждой свое время службы.
По лестнице мы поднялись на Голгофу. Место, где был вкопан крест, обозначено серебряным кругом. Над ним стоит что-то типа мраморного столика, под который надо подлезать и стоять на коленях у подножия креста. Храм к этому времени уже стал наполняться. В 6 утра началась служба у католиков.
Спускаемся с Голгофы
Когда мы покинули храм, было уже светло, но улицы еще оставались немноголюдными.
Из христианского квартала мы незаметно перешли в еврейский и остановились на смотровой площадке перед лестницей. Прямо перед нами была Масличная гора, левей – площадь и Стена плача, над ней возвышался яркий золотой купол мечети Купол Скалы. Я не сказала бы, что вид был очень живописный, но что действительно привлекало внимание – необычный свет, льющийся с неба: словно изливающаяся лава.
Мы спустились к Стене плача. Стена - это остатки храма Соломона, разрушенного римлянами, даже не храма, а укреплений вблизи его западной стены.
Игорь сказал, что это – исключительно еврейская святыня, и не-евреям засовывать записки в щели между камней стены не имеет ни малейшего смысла. Тем не менее все подошли к стене: женщины к правой половине, мужчины – к левой. Вдоль стены стояли белые пластиковые стулья. Верующие - кто сидя, кто стоя - общались со стеной, что-то ей рассказывали.
Самым интересным на площади все же были не архитектурные сооружения, а люди. Попадались очень колоритные персонажи, в черных длиннополых одеждах, с пейсами.
Мужская половина Стены Плача
Когда собрались возле Игоря, он объявил, что программа по Иерусалиму выполнена, и мы отправляемся в Вифлеем. Я была поражена.
- Как, и это все? А посмотреть город, а Виа Долороза?
- Виа Долороза в программу однодневного тура не входит, - ответствовал гид. – Впрочем, 5 последних точек крестного пути находятся в храме, так что мы их прошли.
Время – 10 утра, самое начало дня. Я чувствовала себя обманутой.
Выходим из Старого города, идем вдоль стен
Сели в автобус и вскоре въехали в другое государство – Палестину, отделенную от Израиля высокой бетонной стеной. Автобус при пересечении границы, кажется, еле притормозил.
Вид на Иерусалим из Вифлеема
Первая остановка была возле какого-то сувенирного магазина, и опять Игорь подробно и методично, как неразумным детям, объяснял, что и почему мы здесь должны купить.
В магазин не пошла, прогулялась до ближайшей церкви. Когда все вдоволь всего напокупались, наша группа переместилась в Храм Рождества Христова, возведенного над пещерой, где родился Иисус.
Врата Смирения
В храм входят согбенно, со склоненной головой – дверь в стене низкая.
Попадаем в просторный 5-тинефный храм с колоннами. Вверху на колоннах – изображения святых и пророков. Местами вскрыты полы и видны полы IV века, покрытые византийской мозаикой – они ниже современного уровня метра на полтора и в отличной сохранности. Очень много светильников, подвешенных на цепях, – от огромных люстр до совсем крохотных, на одну свечу. Ощущения пестроты и мишуры. И опять, как в Храме Гроба Господня, многочисленные фрагменты разных конфессий, пределы, часовни: от древних до новехоньких, с иголочки.
По очереди подходим к чудотворной иконе улыбающейся Богоматери. Потом спускаемся в пещеру. В жарком местном климате в качестве хлева для скота часто использовались вырубленные в известняке пещеры, сохранявшие прохладу. Так для меня разрешился вопрос: в хлеву Мария родила младенца или в пещере? Пещера монументальная, толстостенная, с ответвлениями. Место рождения Спасителя обозначено многолучевой серебряной звездой.
Выходим во внутренний двор, потом на площадь. Прямо перед храмом – мечеть с высоким минаретом, чуть дальше возвышается башня с крестом. Все строения – из одинакового камня и одного цвета. Жилые и культовые сооружения – всё в одной цветовой гамме.
Напоследок был обед (довольно вкусный). И мы отправились на юг.
Я была очень разочарована. От посещения Святой земли я ожидала сильных чувств, эмоций, может быть, даже потрясений. И, действительно, была потрясена - цинизмом всего мероприятия и нашего гида в частности. Прибыл очередной автобус с лохами – отвез их в одно место, собрал деньги, отвез в другое, собрал деньги. До свидания!
Я слышала рассказы знакомых, как их оттолкнула коммерциализация доступа к святыням в Иерусалиме, направленность на выдавливание денег. Все это хорошо описано у Татьяны Толстой. Но были и такие, которые очень прочувствовали святость этих мест. Я надеялась на второе, но – увы!
Больше мне в Израиль не хочется.
Мы миновали белесый Иерусалим и белесые каменистые холмы с редкими масличными деревьями на склонах. Поверхность стала выравниваться и понижаться. Вдалеке темной полосой нарисовались горы, а перед ними вдруг возникла голубая лента Мертвого моря.
Посреди пустыни Негев встречаются парники
... и финиковые рощи
... и колючая проволока
Потянулись песчаные, с редкой растительностью пространства, иногда прерываемые финиковыми рощами или теплицами. Берег отделялся от воды белой кромкой – соляными отложениями. Вода была необыкновенно красивого голубого цвета. Виды Мертвого моря были, пожалуй, самым приятным впечатлением дня.
Автобус наш остановился возле современного отеля с зеркальными стенами, пытающегося соперничать с песчаной горой за своей спиной. До вершины горы он все же не дотягивал. Рядом расположились отели поскромней. Нам показали косметику на основе солей Мертвого моря, проинструктировали по поводу купания (воду не глотать, избегать попадания в глаза, принять душ после купания), и мы пошли на пляж.
Кроме нашей группы, там почти никого не было. Вода была прохладной и мылкой на ощупь. Побарахтались. Погуляли по берегу. Опять покупались. Вскоре все замерзли и оставшееся время просто слонялись по берегу.
В Эйлат приехали уже в темноте. Нас рассортировали по разным автобусом: кто возвращался в Египет, кто ехал и Иорданию.
Израильские пограничницы (почему-то опять девушки) на сей раз работали споро.
Я получила в окошко свой паспорт.
- Иди теперь в Иорданию, - и сопровождающий махнул рукой куда-то в темноту.
И отправилась я в Иорданию.